Слепые и зрячие

Живёшь себе тихонько, живёшь себе на ощупь. Ни образов, ни подобий не отличаешь. Ведёшь за собой таких же самых, как ты, слепцов. Ты ли согрешил, или родители твои? В Адаме, в Адаме все согрешили и лишены славы Божией, грех, как туман, застлал глаза, стал бревном в глазу, завесой между тобой и Богом. И уже не знаешь, ты ли это слеп, или вокруг тьма, в которой просто НЕТ Бога. Категорический императив разве что впечатляет, как звёздное небо над головой. Но звёзд не увидеть слепому, да и звёзды те давно уже антизвёзды, чёрные дыры в небе и внутри человека. И время остановилось, и завтра ничего не изменит, потому что не будет этого завтра в том, что называют адом, а настоящее имя и произнести страшно. Это царство мёртвого покоя, где шалом - мир и покой Божественного присутствия, заменяется другим покоем - покоем отсутствия и тьмы внешней. И даже категорический императив не такой уже и категорический внутри чёрной дыры, заполненной собственной гордыней. МЫ слишком большие, мы сверхбольшие внутри своих собственных пустот, мы слишком плотные, и как черные дыры не оставляем в этом мире даже своих имён.

Мир, который закрыл глаза. И ты живёшь, живёшь себе на ощупь. И ведёшь таких же слепых, как и ты сам. И наращиваешь массы собственной гордыни. И вот ты уже антизвезда на небосклоне вселенной.

А Он такой маленький, стоит и тихо светит. Он - свет миру. Кто Он в сравнении с нами, такими большими, как горы, горы, на которых не растут не оливковые деревья, ни смоковницы, разве что где-то на нашей поверхности кто-то строит монастыри и ищет нирваны - покоя антизвёзд, покоя отсутствия. Он свет миру. И не ТЫ согрешил, ни родители твои, а в Адаме все согрешили и лишены славы Божией. А Он - свет тихий этой славы. И он не говорит "Кто имеет газа видеть, да видит", а говорит "Я пришёл, чтобы слепые видели", и стоит один меж тьмы, где плач и скрежет зубов, во тьме внешней и тьме внутренней.

И мир открывает глаза в момент, когда стала тьма по всей земле. И раздирается завеса, и чистые слёзы Силоама вымывают из глаз соринки и брёвна. И ты смотришь на тихую славу - обесславленного и распятого на Брёвнах твоих грехов - Иисуса из Назарета, наименьшего из человеков. В мире был, и мир Его не познал. Кто согрешил, Он или родители Его? Это мы все в Адаме согрешили, и утратили Его присутствие, ослепли в своей гордыне.

А глаза не для тьмы - а для Тихого Света святой славы Отца Небесного. Рождённые слепыми в Нём видят, рождённые слепыми в Нём сами светят миру, светят тихим светом святой славы. И сами становятся маленькими, как наименьшие частицы и волны света.

И тьма отступает перед сынами света, и антизвёзды становятся звёздами, но в Вечном Городе Небесного Отца ни звёзды уже не нужны, ни категорические императивы, ибо Он освещает всё вокруг, и всё внутри тихим и радостным светом святой славы. Да будет свет! И не будет вечера, и не будет утра после этих слов. А будет день невечерний, и будет мир Божий и Его присутствие в Тихом Свете святой славы Небесного Отца.