Служить Богу, а не иметь Его в услужении. Отец Антоний Неманцевич – усердный свидетель Евангелия.

6 января 1943 года в госпитале минской тюрьмы СД умер Экзарх Белоруской Греко-Католической Церкви (БГКЦ) отец Антоний Неманцевич (Общество Иисуса). Он принадлежал к числу выдающихся белорусских церковных деятелей ХХ-го столетия, которые старались установить братские отношения с православными. Значиельная часть его жизни была связана с деятельностью Восточной Миссии Иезуитов в Альбертине, по настоящему ещё не дождавшейся своего полного и междисциплинарного исследования со стороны учёных. Такое исследование могло бы широко и непредвзято раскрыть многосторонний характер работы Миссии и её роль в налаживании пред-экуменических отношений межвоенного периода, описать личность отца Антония Неманцевича как теолога и священнослужителя, который терпеливо и неустанно старался выстраивать братские отношения с православными в духе «смирения и уважения к православной Церкви». Так об этом писал его собрат, о. Филипп де Режис (Общество Иисуса), хорошо знавший Альбертинскую Миссию.

I. Мученический подвиг

До недавнего времени в белорусской и польской историографии существовало несколько разных версий относительно причин, даты и места смерти Экзарха Неманцевича. 24 августа 2004 года учёный референт Секретариата Апостольского Визитатора БГКЦ, минский историк Евгений Усошин обнаружил в Национальном архиве Республики Беларусь новый ценный документ о дате смерти и погребения Экзарха Антония Неманцевича. В поиске документа весьма способствовала книга гродненского исследователя Э.С. Ярмусика «Католический костёл на Беларуси в годы Второй Мировой войны» (Гродно, 2002).

Обнаруженный документ про смерть и погребение Экзарха находился в фонде 370 документов Генерального комиссариата Беларуси, в архивном деле «Переписка с окружными комиссариатами и служителями религиозного культа о идеологическом воспитании местного населения и по вопросам церкви» (ф.370, опись 1, дело 2, лист 5). Документ выглядит следующим образом: на нём имеется регистрационный штамп канцелярии Генерального комиссариата с помеченнной на нём датой – 21 января 1943 года. Документ подписан оберштурмбанфюрером СС без расшифровки его фамилии. Можно предположить, что подпись на документе принадлежит Эдуарду Штрауху, поскольку именно он был командиром полиции безопасности и СД в Минске в это время. В указанном документе утверждается: «По предоставлении полиции безопасности Неманцевича должны были перевести из Слонима в Минск. 30.11.1942 г он заболел сыпным тифом. […] Имея ввиду значение его персоны, его доставили в штаб-квартиру полиции безопасности и СД Беларуси. Тут он умер 6.01.1943 г от сердечно-сосудистой нед

остаточности, наступившей после сыпного тифа.» Однако, о. Антоний болел тифом ещё в детстве и имел к нему иммунитет, поэтому можно согласиться с о. Львом Горошко, полагавшим, что немецкие нацисты просто пытались скрыть таким образом убийство (последовавшее за пытками) о. Антония, выдающегося священнослужителя и высокого церковного иерарха. В любом случае можно говорить о его мученичестве ex aerumnis carceris («угасание в тюремных условиях»).

II. Призвание

Мученический подвиг белорусского Экзарха Антония Неманцевича был венцом и плодом его деятельной веры и усердного священнического служения. Родился он далеко от родины – в столице Российской империи Санкт-Петербурге 8 февраля 1893 г. Его родители, Виктория и Ян, приехали туда из окрестностей Соколки. Родители воспитали его добрым и самоотверженным католиком. Окончив известную в Петербурге частную католическую гимназию св. Екатерины, молодой человек выбрал нелёгкий пастырский путь. После окончания в 1915 г католической семинарии он сразу поступил в митрополитальную Духовную Академию, существовавшую тогда в Петербурге.В том же году он становится членом белорусского кружка в стенах академии. Большинство членов этого известного кружка стало впоследствии активными деятелями движения белорусского католического возрождения начала ХХ столетия. А в 1915 году в Академии их было 12, тех, кто углублял познания о своём Отечестве и распространял их дальше. На одном из заседаний этого кружка-клуба о. Антоний Неманц

евич сделал доклад о Брестской Унии, которая интересовала его уже давно. Кроме того, во время своего пребывания в Петербурге, он распространяет идею единства Церквей среди местных православных. Это усердие отца Неманцевича заметил и Экзарх российских греко-католиков о. Леонид Фёдоров (1879-1935).

В своём письме митрополиту Андрею Шептицкому он пишет, что среди белорусских священников латинского обряда есть много искренних сторонников Унии, которые ради неё даже готовы принять восточный обряд. Среди перечисленных фамилий российский экзарх упоминает и отца Антония. Но потрудиться во славу Бога и единства Церквей в Отечестве священнику довелось только в 1929 году, почти через лет после написания упомянутого письма. До этого о. Антоний успел дважды (в 1919 и 1921 г.г.) побывать в советской тюрьме за «излишне активную религиозную деятельность». Он был среди заключённых, которыми большевистская Россия обменялась с Польшей, а после по направлению митрополита Эдварда Роппа (1851-1939) выехал на учёбу в Рим, в Папский институт Востока. Отец Неманцевич вернулся в Польшу доктором восточных церковных наук, защитив диссертацию, посвящённую воспитанию молодёжи в большевистской России.

Осенью 1929-го, после года преподавательской деятельности в Люблине в Католическом Университете и Миссионном Институте (1928/1929 год), о. Антоний вернулся на свою Родину в пригород Слонима Альбертин, где поступил в новициат отцов иезуитов восточного обряда. Будучи уже 36-летним священником с достаточно богатым опытом, он два года пробыл с более молодыми коллегами в новициате, где учился в смирении монашеской жизни и иезуитской духовности.

III. К Единению

Слова «К Единению» можно считать своеобразным девизом отца Антония Неманцевича. Именно эти два слова белорусский священник сделал заголовком редактируемого им религиозного журнала, который он начал в 1932 году выпускать в Альбертине. О. Антоний был настоящим рыцарем примирения и объединения Церквей, людей, белорусского народа. Ему было больно видеть разъединённость Христовой Церкви, а вместе с церковной – и разъединённость народа. Две этих драмы – и церковное, и национальное разделение, отец Антоний глубоко переживал и призывал от имени редакции основанного им журнала: «к единению…всех Белорусов, сынов, дочерей одной нашей Отчизны, разбитой на две части в наиболее хрупком месте своей души, в осознании своей религиозной принадлежности». Отец Антоний полагал, что общественное единение у белорусов настанет, когда они будут едиными в религии.

Но он вовсе не стремился привести кого-либо к этому желанному единству путём физического или морального насилия, поскольку глубоко уважал достоинство человека, а значит, свободу его воли, право выбора, верность собственной совести. Основанием для единения христиан была для него только общая любовь.

Это не были слова, пускаемые по ветру. В повседневных контактах отец Антоний осуществлял свои принципы. Подтвердить это можно хотя бы тем фактом, что в начале войны он помогал священнику православного прихода в соседней с Альбертином деревне Чепелёво совершать отпевания в тех местностях, куда тот не мог доехать. Не оставлял он и людей, попавших в трудные жизненные обстоятельства. В первые месяцы немецкой оккупации он посещал лагеря военнопленных советских солдат в окрестностях Слонима, даже тогда, когда там свирепствовала эпидемия тифа, а его товарищ по этим визитам, отец Ян Герматюк, заразившись, умер.

Другим, неисследованным аспектом духовного служения Альбертинской Миссии Иезуитов, в том числе и о. Антония Неманцевича, является помощь, которую Миссия оказывала преследуемым евреям.

IV. "Служить Богу, а не иметь Его в услужении”

Критики унийной деятельности приписывали ей грех то ополячивания белорусского народа путём его латинизации (как некоторые противники нео-унии из православных кругов), то русификации белорусского народа (как некоторые защитники польскости «кресув всходних»). Ответом им было утверждение о. Антония Неманцевича, что ради достижения одной-единственной их цели – соединения в одно целое всех христиан – священники «восточно-славянского обряда проявляют свою готовность служить только Богу и ради Его одного».

Отец Антонии политики откровенно избегал. Мы не найдём ни одного из его заявлений, которое бы удалось истолковать как политическое. В межвоенный период в Западной Беларуси многие белорусское духовенство активно участвовало в политике. Даже после официального запрета церкви на такое участие, некоторые священники поддерживали активные контакты с белорусскими политическими лидерами. Отец Антоний не давал вовлечь себя ни в какие группировки.

От дела своей жизни – единения Церквей – он ожидал только добрых плодов именно оттого, что «современная Уния не имеет целью каких-либо политических выгод, но лишь религиозные – объединение христиан». Это утверждение сопровождало слова. Которые можносчитать жизненным принципом А.Неманцевича: «Наш долг по отношению к Богу – служить Ему, а не иметь Его в услужении».

Даже, затрагивая в своём журнале политическую тему, он оценивал её с точки зрения религиозной и моральной. К примеру, когда он писал статьи о безбожном коммунизме, то осуждал именно попытки организовать общественную жизнь без Бога, уничтожение Церкви Христовой и массовое пролитие крови большевиками. С другой стороны, наследуя Папе Пию ХI, он не мог не считать нацизм «распоясавшимся расовым безумием» .

Чужда была отцу Антонию и национальная ограниченность. В первой половине двадцатых годов ХХ столетия он служил в московском костёле святых Петра и Павла, для польской молодёжи, которая в то время сплотилась вокруг этого очага религиозности, и за это был арестован большевиками. Во второй половине тридцатых годов он выезжал трудиться в украинские приходы на Волыни.

Наиболее близка для него, однако, была работа для белорусов и по-белорусски. Кроме белорусскоязычного журнала «Да злучэння», запрещённого в 1939 году польскими властями, отец Антоний создавал религиозные кружки для детей-белорусов, где работа велась по-белорусски. Уже в качестве Экзарха (на эту должность для белорусских греко-католиков он был назначен митрополитом Андреем Шептицким 17 сентября 1940 года) основал «Апостольство молитвы за Беларусь».

Глубокий анализ быта народа породил у о Антония следующий горький вывод: «Наиболее страшный наш враг, братья Белорусы, следует сказать правду, это отсутствие сознания народного у самих Белорусов». Смешение религии с национальностью остро атаковалось на страницах журнала: «Пусть же Белорус знает, что нет веры ни польской, ни русской. И пусть не смешивает народности с религией. Православный ли Белорус, католик ли он, он всегда Белорус.» Эти слова показывают, что о.Антоний старался быть служителем и свидетелем Евангелия для всех своих соотечественников, независимо от вероисповедания.

V. “Церковь – наш враг”

Особое свидетельство верности Евангелию Экзарху Антонию пришлось выказать во время немецкой оккупации Беларуси. Тогда он активно трудился как пастырь, распространяя учение о своём идеале – объединённой Церкви. Отец Лев Горошко в своих воспоминаниях свидетельствует. Что отца Неманцевича неоднократно предупреждали, советуя быть более предусмотрительным, ибо его активность раздражала немецкие оккупационные власти.

Косвенным доказательством того, что арест «Экзарха греко-униатской Церкви в Беларуси» (Exarch der griechisch-unierten Kirche in Weißruthenien) в августе 1942 года был вызван его деятельностью в качестве католического пастыря, являются слова шефа минского СД Эдварда Штрауха, прозвучавшиее 10 апреля 1943 года в докладе на совещании гебитскомиссаров и начальников отделов генерального комиссариата оккупационного округа Беларусь: «Без сомнения, Церковь – это наш враг. Естественно, Церковь желает здесь восполнить свои потери, понесённые ею в Европе, особенно, в Рейхе. Она намеревалась сделать это путём проникновения в Церковь православную, окружным путём через Униатскую Церковь.(…) Условия её благоприятствовали, и Римско-католическая Церковь пришла сюда с большим количеством проповедников и не встретила больших трудностей (…)Поэтому мы единодушно решили остановить здесь эту Римско-католическую Церковь (…) Поскольку большинство духовенства приняло сторону поляков, мне удалось их изловить и покончить с ними».

Очевидно, что немецким нацистским оккупантам в Беларуси пастырская деятельность католических священнослужителей обоих обрядов, а, может быть, греко-католиков – и особенно, представлялась опасной. Поэтому они считали Церковь своим врагом. Смиренный и усердный свидетель Евангелия Экзарх Антоний Неманцевич стал «угрозой» для мощной, античеловеческой нацистской системы.

Отец Антоний Неманцевич, Экзарх Белорусской Греко-Католической Церкви всей своей жизнью и служением старался быть пастырем и свидетелем Евангелия для всех своих соотечественников без различия исповедания и политических взглядов. Его великим идеалом была объединённая Церковь. Как богослов и священник терпеливо и неутомимо он старался возводить братские отношения с православными в духе «смирения и уважения для православной Церкви». Замучен в минской тюрьме СД, был погребён 9.01.1943 г. на немецком кладбище в Минске священником местной православной церкви.

Блог Opus Dei

Перевод на русский А.К.